Cала! В. Севриновский
Пыва! М.Боргулёв
Состав команды на Саратов был своеобразным. Мама команды - Дмитрий Славин - улетела в Париж, оставив добрые пожелания и спонсорскую поддержку. Увы, даже при этом заманчивом факте многие, кому было предложено и то, и другое, поехать за нас не смогли. Г-н камер-юнкер поехал за СД, м-р Бахарев пообещал Вайнману, прочие г-да также дали обещания другим командам. Итоговый состав: кнопчий (А. Марьянский, и. о. капитана), корнет (А Боленок), лейтенант (М. Боргулёв), новопосвящённый генерал (В Севриновский), А. Шведчикова, я любимый.
Приключения начались с покупки билетов. Билет был только у Мирона. В кассах их не было. Впрочем, не поехал Мамонтов с детьми Ивантеевки, их билеты отдали нам. Правда, как выяснилось, переоформить их нельзя, можно только сдать, без гарантии купить заново. Итог: есть четыре детских билета за половинную стоимость, один взрослый, и пятеро больших и толстых знатоков, во что бы то ни стало желающих уехать в Саратов.
Пять минут до отхода поезда. Четверо в сборе, нет только корнета, человека, который лучше остальных умеет вести дипломатические переговоры. (Как выяснилось, он опоздал на пять минут, и ему пришлось ехать другим поездом - он приехал как раз к Брэйну первого дня). В конце концов, проводники входят в тамбур, мы следуем за ними, не обращая на них внимания, идём на свои места. Сели. Поехали. Скучковались, дабы придать себе смелости для ведения дипломатических переговоров. Проходит проводник. Быстро, торопясь - какие там паспорта - собирает билеты в одну аккуратную стопочку и уходит с богом. Так мы и ехали дальше, символизируя Мамонтова и детей Ивантеевки.
Облегчённо вздохнув, принимаемся за любимое дело. То бишь чешем языки и перемываем косточки всем добрым знакомым, вставляя иногда обычную речь вместо непристойностей. В поезде были также замечены Теймуразов с детьми. Попытки пообщаться с ним особого энтузиазма у него не вызвали. Мирон был погружён в проблемы мировой экономики. Наблюдались также неудачные попытки поиграть в контакт. В конце концов (Вовочке пришлось обойтись двумя бутылками пива, бутылкой кефира, мечтами о кафе Барракуда и предстоящих оргиях) ложимся спать.
Утром, без проблем взяв обратные билеты, отправляемся на поиски гостиницы. Достаточно удачно селимся в Волну. Правда это стоило нам трёх часов ожидания и геморроя (ибо ввиду отсутствия командной мамы, послать заявку организаторам из нас никто не догадался). Но вмешательством Дорфмана, снизошедшего на гостиницу ангелом-благовестником, всё было улажено. Мы с Алёнкой поместились в двухместный с частичными удобствами, ребятки- в трёхместный без оных. Правда, Вовочка затем отсоединился в одноместный с частичными. Дешёвых закусочных вблизи не обнаружено, только дико дорогие кафе. Обошлись бульонными кубиками, чаем и хот-догами. (Примечание: ах, господа, какие там хот-доги!..Это просто сказка, а не хот-доги!.. Большие, политые одновременно кетчупом, майонезом и горчицей, выложенные зеленью, и стоят всего 6 р. Вряд ли кто теперь меня переубедит, что лучшие хот-доги в мире-не в Саратове!).
Вот мы и добрались до собственно игр. Уровень команд - очень высок. Зубры Москвы и Поволжья собрались чуть ли не в полном составе. Неспроста, Афина, СД, Бегемоты, Ксепы в полном составе, рассыпанные по другим командам, Московские студенты, Ворон, Динамичный Ксеп, Пента(эта, типа, мы), Ежи, Регион-13, масса саратовских команд, всего - порядка 25, извиняйте, кого не назвала.
ЧГК мы играем достаточно отстойно. Вопросы весьма и весьма неплохие, хотя там и было несколько ляпов. (Рефреном в команде звучит Умеет же Иванов составлять вопросы...). Нас обгоняют все, кому не лень, (может быть, кроме Вайнмана). Ласточки были... Кстати, у нашей ласточки были изумительные ножки, на что я долго пыталась обратить внимание мужчин нашей команды. В конце концов, они с этим согласились. Севриновский даже пытался на третий день сделать ей комплимент, но мы его удержали. Бегали они весьма и весьма неплохо.
Десять первых команд проходят в брейн+1 саратовская. Мы, в прочной уверенности, что нам не дали, разбегаемся по городу. (Двое уползают отдыхать в гостиницу, Мирон с прибывшим корнетом - за пивом, где были ещё двое - то мне не ведомо). Мы с кнопчим решаем-таки ради интереса узнать, кто же всё-таки прошёл. Кнопчий уходит вперёд. Отстав на полминуты, я неспешно вхожу в зал, и обнаруживаю картину: кнопчий за кнопкой, ведущий интересуется, играет ли он от команды Пента один, никого из наших в зале не ощущается. Я подбегаю за стол, ведущий облегчённо вздыхает, что нас уже двое, и мы понимаем, что таким составом нам и играть этот бой. Первый вопрос - про гетто - кнопчий берёт на кнопке. Второй вопрос - про знак @- мы берём вместе и на кнопке. Третий вопрос - про песню Army- берёт на кнопке другая команда. (Песню я узнаю, но мне, как всегда, не хватает пяти секунд, чтобы сообразить, что именно требуется). Четвёртый вопрос закручен так, что смысла мы не улавливаем, и кнопчий убирает руки с кнопки. Ясно одно - нужно назвать каких-то существ. На всякий случай решаем подумать. И тут мне вспоминается одно из моих увлечений, я шепчу ответ кнопчему, того осеняет, что именно эту фразу он где-то слышал. Ответ - хоббиты и счет 3:1. Минут через пять мне сообщают, что выиграли мы у Бегемотов, и я понимаю, что сбылась моя мечта с прошлой летней Казани. Тут подбегают наши, и дальше на бурном моральном подъёме мы выигрываем оставшиеся три боя, в том числе и у Афины. (Примечание: только благодаря этому мы и оказались в финальном Брейне.)
В полуфинале мы играли со Студентами. Жюри нам не засчитало правильный ответ. Вопрос: Что во времена крестовых походов называли самой лучшей тюрьмой? Наш ответ Гроб не принимается. Ответ Студентов Могила - принимается. Три человека нашей команды пытаются выяснить у жюри (вежливо и из чисто интеллектуального интереса) концептуальную разницу в свете данного вопроса. Жюри хранит гробовое молчание. Вторая половина команды кричит нам, чтобы мы не выёживались, и подавляет нас авторитетом. Хотя, по моему мнению, это был тот самый случай, когда выёживаться как раз стоило. Нас это достаточно деморализует, и Студенты выигрывают бой.
Доигрывался Брэйн первого дня на следующий день, и победили в нём Неспроста.
Вечером идёт Свояк, куда меня не пускают, несмотря на моё глубокое желание. Играют корнет с Мироном, и не выигрывают (выиграл Гитник). Вместо этого меня ожидает прогулка по мосту, по мнению Мирона, самого длинного в Европе: 40 мин. ходьбы по сильному ветру в город Энгельс. Обратно возвращались на троллейбусе, причём в два раза дороже, чем обычно в городе, поскольку он междугородний.
Обсуждаем размещение на ночь. Договариваемся, что Мирон будет спать в комнате у дам. Корнет вписывается к Федоту. Ксеп уходит в свой одноместный. Что делали ночью все вышеупомянутые личности - мне неизвестно, могу предположить следующее. Корнет с Мироном пили. Много и долго. Где-то. Прочие - гуляли. Много и долго. Тоже где-то. (По-моему, по мосту).
Утро. К нам стучится Мирон, говорит, что до А. Шведчиковой не достучался, мы укладываем его спать. Попытки отыскать душ окончились половинным успехом: душ нашёлся, но за 10р. Решено забить на это дело и вечером поюзать Бахарева, устроившегося в двухместном со всеми удобствами. Затем следует прогулка по городу, где были проведены следующие наблюдения: обнаружен местный Арбат, саратовская консерватория, радуга в фонтанах, конфеты с названием Кнопик, каштаны, магазины с простыми и немудреными названиями Чай и Рыба (вы встречали где-нибудь в Москве магазины с такими названиями?), нечто под названием Бедный студент (что это - осталось неизвестным), двухэтажный домик с надписью Небоскрёб, и много других достопримечательностей. Саратов выглядит как причерноморский город, одновременно похожий на Одессу, Сочи и Анапу: роскошная водная гладь, горы, каштаны, пирамидальные тополя (ну чем не кипарисы?), теплоходы, солнце...
Начались игры второго дня. (То, что они начинались в 12.30 - очень правильно. Цитата из Р. Немучинского: Это первый фестиваль, где мне удавалось одновременно, и погулять ночью, и хорошо выспаться).
Сыграли мы плохо, даже в Брэйн не прошли. В памяти запечатлелся взгляд Мирона, устремлённый в загадочные выси и дали, выражающий глубокие философские размышления о сущности жизни, тщете бытия и первичности идеального и материального. (Мирон был с глубокого похмелья).
Что было на Брэйне - не знаю. Знаю только, что начали его гораздо позднее, чем надо было, и принуждены были доигрывать без микрофона и под звуки дискотеки (микрофон, правда, потом появился).
Забавный момент. Афина против Неспроста. Болельщики начинают скандировать, и их дружно поддерживает весь зал: Белкин, Белкин! Затем крики затихают и с задних рядов доносится: Другой Белкин!!
Питание у нас было неплохое. В первый день организовано было организованное питание, как мы выяснили на другой день, с приличным и недорогим меню. Но наши это дружно забакланили. Были наказаны поисками пищи по городу.
Методы питания: Севриновский - кафе Барракуда, кафе, рюмочные и закусочные вблизи Волны. Простым смертным это было дорого (очень дорого!). Но поиски нормальных закусочных успехом не увенчались (цитата из А. Шведчиковой: Обошла все окрестности в поисках поесть сидя - и не нашла.)
Мы обходились вышеупомянутыми хот-догами, пончиками и чебуреками. На второй день устроили роскошный обед: холодные закуски символизировал бутерброд с маслом, первое - разведённый бульонный кубик (весьма рекомендую), второе - рыбные тефтельки, третье - чай, десерт - ириски. На второй день хотели воспользоваться преимуществами организованного питания, но - увы! - оно не организовывалось ввиду недостатка времени.
Меня там не было. Авторы других репортажей вам расскажут лучше меня о них. Знаю только, что в команде, где было пол-Пенты, играл Г. Жарков.
На Кубок городов не берут ни меня, ни Алёнку, ни Ксепа. Одного замещает Рома Немучинский, вместо двух других ожидаются теймуразовкие дети. Я грустно сообщаю, что мне, типа, тоже хочется играть. Грустно остаюсь в гостинице. И понимаю, что играть мне не хочется, а хочется спать. Но спать мне не дали, а позвали играть, так как дети Теймуразова не пришли. Алёнка, Севриновский, Малышев, Новиков, Снятковский, Васильева символизируют команду Москвы. Мереминский, Бахарев, Вайнман - в Подмосковье. Кто там был ещё - не припомню, извините.
В Кубке городов мы выносим многих, нас в свою очередь в полуфинале выносит сборная Подмосковья, у них и в итоге выигрывает Динамичный Ксеп, выступавший под флагом Казани.
Размещение на ночь напоминает прошлую ночь. Корнет и Мирон пьют. Где-то и много. Нет, ещё больше. Прочие гуляют по саратовским горам. Тоже много и долго. Разница заключается в том, что Мирон так и не приходит ночевать, несмотря на все ожидания. Утром А. Шведчикову будит кнопчий, берёт бульонный кубик и уходит. А. Шведчикова ложится спать снова, осознавая, что на столе и на окне лежит много всякой еды, и восхищаясь мужской целеустремлённостью, направленной на один бульонный кубик. Через минуту её снова будит кнопчий, забирая оставшуюся еду с окна и стола.
Утренняя прогулка по набережной обнаруживает памятник Гагарину, рассмотренный во всех ракурсах, памятную стену на набережной, где написаны имена многих известных людей - жителей Саратова, загадочную скульптуру, видимо, символизирующую Саратов и Энгельс, большой герб города Саратова, Бегемотов, также гуляющих по набережной.
Потом сдаём комнаты, и, узнав, что Бахарев продляет свой номер до полуночи, оставляем все вещи у него. Мирона беспокоит лишь одна проблема: (цитата) На фига я платил за гостиницу?
Последние игры мы игрем не так уж плохо, учитывая (или благодаря) состоянию Мирона и корнета, - теперь глубокомысленный философский взгляд наблюдается у обоих.
За заслуги первого дня проходим в финальный Брэйн.
Кнопчий предлагает заменить меня на Диму Борока, ибо финал - дело серьёзное. Я соглашаюсь, скрепя сердце. Кнопчий договаривается с Димой. Далее команда играет без меня. Наличие Димы Борока вызывает недовольство г-на А. Белкина, только что обнаружившего, что некоторые игроки играют за другие команды (хотя весь фестиваль такие вещи случались и часто, и не остались никем не замечены?). Но регламентом это не запрещено, и Дима остаётся в команде. (Ув. Анатолий Рафаилович, вовсе не он сидел на кнопке, я вас уверяю! И вообще, Бегемоты не играли в Брэйн, и никак не могли играть только что).
Примечание редактора. Идея пригласить Борока сыграть за нас родилась у меня при виде Антона Снятковского, игравшего в Брэйн за Немчиновку, а в ЧГК за Социал-демократов. Конкуренты усиливаются, надо бы и нам усилиться, - подумал я. Кстати, Немчиновка с Антоном выиграла у Неспроста финал Брэйна второго дня и дошла до финала в Брэйне третьего дня, но Анатолий Рафаилович почему то не усмотрел здесь нарушения регламента, а вот на Борока среагировал сразу. Жаль, что Снятковского так недооценивают. Антоша один из лучших брэйновский бойцов в мире!
Но идея действительно оказалась порочна в самой своей сути. Неудобно чувствовали себя уже все: я, которой играть очень хотелось, Дима, который понял, что играет вместо меня (но мы уже договорились с ним, и переигрывать ситуацию было некрасиво), и. о. капитана, заваривший всю эту кашу... Три боя наши выигрывают, (в т. ч, у Неспроста), затем проигрывают. Итог по Брэйну: Афина, Немчиновка, Динамичный Ксеп, Пента, Студенты, Неспроста (отказавшиеся играть бой за пятое место).
Итоги общей игры- см. Знатоки на Волге. Первое место - у Афины.
Обратно добирались поездом Саратов - Москва, причём почти все московские игроки им ехали. То, что творилось в поезде - можно себе представить. Проводники уже не пытались прекратить ночные шатания из вагона в вагон, только просили, чтобы мы были потише. Народ разгулялся, и прекратить это было невозможно, разве что просить убавлять громкость (наши выходили в тамбур, дабы дать поспать соседям).
Первые три час ехали отвратительно трезвыми, т. к. корнет забыл купить водки (А. Шведчикова). Намечалось посвящение: В. Севриновского в генералы, А. Шведчикову - в подпоручики. Но пришлось ждать первой станции. Сопротивляющегося корнета уложили спать, клятвенно пообещав, что разбудим в Ртищево. Самое интересное, что корнет действительно проснулся. Причём на лёгкое прикосновение и шёпот Вставайте, Фердинанд, уже Сараево (то бишь, Алексей, уже Ртищево). Впрочем, вина купили и без него, а водки пришлось ждать до следующей станции.
Что было дальше - я помню смутно. Я тихо спала на верхней полке, меня будили с завидной регулярностью. Алёнке посвятиться так и не удалось, (посвящение было удачно завершено через неделю), господин генерал посвятился с первого раза (почти без проблем). Кроме того, в соседях был обнаружен некий товарищ, сообщивший нам, что: Представляете, в этом поезде едет живой ПОТАШЕВ!!!
Ещё в начале вечера к нам забрёл грустный и злой Игорь Бахарев, и мне рассказали печальную историю. Оказывается его выселили из гостиницы, по тем предлогом, что у него чёрт знает что творится в номере (к нему скинули на день вещи мы, казанцы и кто-то ещё). Они были в корне не правы. Ибо Игорь, во-первых, проживал в шикарном номере (2-м, с удобствами, + бронь), во-вторых, заплатил за проживание до полуночи, в-третьих, нигде не запрещено водить себе гостей (причём нигде не оговорено их количество), в-четвёртых, там были только сумки... Короче, гостиница очень обидела Игоря, и он в отместку унёс у них ключ от номера (они-то уж точно в накладе не остались). Собравшиеся в нашем отсеке знатоки немедленно вырезали на деревянном брелке неприличное слово. Ключ было решено утопить на следующий день в Москве-реке.
Солнечным ранним утром 2-го мая поезд прибыл в Москву. Прибывших радостно встречали другие прибывшие. Студенты весело трепались между собой, Неспроста радостно общались с СД, Ксепы и кусок Пенты целеустремлённо решили выполнить намеченное. Было решено скинуть ... (в смысле, ключ, который уже иначе не называли) с моста в Москву-реку, рассчитывая, что Москва впадает в Оку, Ока - в Волгу, а Волга течёт мимо Саратова, и ключ обязательно попадёт к своим владельцам.
В торжественной обстановке, под развевающимися флагами, он был брошен в реку, полную майских, солнечных бликов. Были произнесены немногословные, но прочувствованные речи. Его проводили криками Ура! и бурными аплодисментами. Майский фестиваль был торжественно объявлен закрытым.
Автор. В. Штратникова.
Редактор. А. Марьянский.