“Анталлактика” давно мечтала съездить на какой-нибудь фестиваль знатоков. За два года существования наша команда не была даже в соседнем Ульяновске, не говоря уже о Питере или Москве. Может быть, дело в отсутствии спонсоров, так как тратить наши кровные нам казалось неприемлемым. Однако если гора не идет к Магомету... Словом, ждать от моря погоды нам надоело, мы подумали, что тысяча на брата - не такая уж великая сумма, и твердо запланировали поездку. Тем более что летний лагерь - это вам не какой-нибудь обычный фестиваль, где, по некоторым пугающим отзывам, знатоки могут играть как на ступеньках лестницы, так и в хоккейной коробке.
     К сожалению, из игроков “Анталлактики” на фестиваль смогли поехать только четверо. На этот мужественный шаг решились Андрей, Олег, Петр и я. Остальные по разным причинам остались дома, о чем, наверное, уже жалеют, да и нам их тоже очень не хватало. Но... Свято место пусто не бывает, верно? На первую вакансию мы позвали Женю Булынину (“Без Названия”, или просто “БН” – будущая суперкоманда). Оставалась свободной едва ли не важнейшая кандидатура - кнопочника (напомним, что Дима Осокин остался дома). Как раз мы узнали, что в Саранск едет Саша Грызунов, несомненно, один из лучших кнопочников клуба. Так как его родной “Мираж” решил не вступать в ряды самарского десанта на берега Суры, он также стал на время “запчастью”. Итак – шестерка готова!
     Вот мы и на вокзале. Мы встречаем Рамиля Санатуллова (“Любимая”), временно защищающего, как оказалось, цвета “Смирновской”. Момент встречи отлично описан им самим в его отчете. Употребив достаточное количество продукции Самарского пивоваренного комбината, мы загрузились в вагон. Причем поначалу не в тот, в какой следовало. В таком счастливом неведении мы оставались до тех пор, пока возмущенные хозяева мест не согнали нас с коек.
     А потом была дорога. Естественно, спать в плацкартном вагоне, доверху набитом знатоками, (которые, как известно, обожают бардовскую песню и вообще песню, особенно в поездках) было затруднительно. Большую часть пути “Анталлактика” провела в тамбуре, где курящие курили, пьющие – пили, а предпочитающие и то и другое – соответственно и пили, и курили. Потом к нам присоединились граждане “Феникса” и Алена Алексеева (вообще-то “Тассельхофф”, но в Саранске она играла за кого хотела).
     Саранск встретил нас мерзкой погодой, закрытыми магазинами и зданием МГУ (для непосвященных – Мордовский Государственный Университет). До лагеря “Космос”, что в пяти километрах от с.Сабаево, что в свою очередь в 50-ти километрах от Саранска, добирались автобусом. Немного поспали на заднем сиденье. Все-таки устроители фестиваля – молодцы!
     Бывший пионерлагерь “Космос” поразил нас своей космической сущностью. Оговоримся, что далее описываются довольно личные переживания, в основном испытанные тремя персонажами – мной, Андреем и Олегом. Начнем с того, что само расположения лагеря – на холме, в сосновом бору, и все это отгорожено забором, – было достаточно таинственно. Дома, в которых нам предстояло жить, были окрашены в такие дикие цвета и навевали такие глюки, что под моросящим дождем они нам казались древними храмами. В этой атмосфере чувствовалось необыкновенное соединение с чем-то большим и сакральным... Хотелось созерцать. Центральным местом композиции было капище - круглая площадка, полукругом окруженная изображениями языческих божеств, маскировавшихся под героев детских сказок. Главным божеством пантеона, несомненно, был слон, высасывающий из ведерка кровавую морковь. При взгляде на него волосы шевелились на голове. Был там и Чипполино с глазами как у берсеркера, и козлик, отнимающий душу у девочки, и еще много чего. Притягивающей силой обладала даже эстрада, на которой смертные проводили впоследствии брэйн – с одиноко стоящей на ней единственной табуреткой. Еще одна табуретка стояла рядом со сценой. Мы с братом устроили маленький перфоманс, одновременно сев на обе табуретки. Инициация состоялась.
     Вернувшись в домик, мы стали потихоньку обживать наше жилище. Обживание заключалось прежде всего в выдаче матрасов и белья. Наше жизненное пространство представляло собой параллелепипед, заполненный кроватями. Были еще тумбочки без дверок, почему-то заполненные пустыми баклажками. В соседних комнатах обосновались остальные самарцы. Все ждали прибытия казанских знатоков, которые, как нас предупредили, все как один заражены холерой. Когда холерные казанцы наконец-то прибыли, их не подумали поселить в отдельный корпус, а поселили в наш. Нас же, горемычных, переселили в другой домик, в “Галактику”. Что характерно, “Бегемот” остался жить там же. Наверное, у них иммунитет.
     Потом состоялся обед, который приятно удивил нас своей хорошей едой. Вечером нас ждал турнир “Пролог”. Вообще, про интеллектуальные игры в лагере хочется сказать отдельно. Такого количества разнообразных турниров мы, игроки “Анталлактики”, еще не встречали. Тут был и Кубок Ржевского, отличающийся солеными темами вопросов, за что спасибо Диме Бороку, и Кубок Ворона (ульяновская команда “Ворон”, завсегдатаи фестиваля), и другие турниры ЧГК, и турнир по “Своей Игре”, и турнир по интеллектуальному многоборью, и соревнование по бескрылкам... И, конечно, основной гала-турнир в субботу, состоящий из 60 вопросов ЧГК и брэйновского Кубка городов.
     Что касается ЧГК... “Анталлактика”, к тому же не в полном составе, явно выступала в роли учеников. На фоне команд, берущих 13 (!) из 15 вопросов тура, мы смотрелись бледновато. Однако относительно невысокие результаты не стоит рассматривать как неудачу. Если брать, например, такой показатель, как заочное соревнование с другими самарскими командами, то здесь мы боролись на равных со всеми, за исключением, пожалуй, только команды Димы Борока. Например, после первых двух туров заключительного гала-турнира мы обгоняли не только “Седьмое Чувство” со “Смирновской”, но и напичканный легионерами “Бегемот”. Что касается качества вопросов... Мне не понравились вопросы “Пролога”. Также не запомнился ни один с кубка “Ворона”, хотя, возможно, мое мнение отчасти объясняется низким результатом “Анталлактики”. Хорошие вопросы были на гала-турнире, но иногда встречающиеся железобетонные гробы наводили уныние. Кстати, дополнительный показатель качества вопросов – количество поданных апелляций, а их было минимум. В связи с апелляциями нельзя не вспомнить эпизод на турнире, которая проводила команда "Ксеп".
     Вопрос был про то, что в русском языке существует особая форма прилагательных, оканчивающихся на “...лезский”. Они образуются от географических названий “Того” и “Конго”. Требовалось назвать еще одно прилагательное, оканчивающееся на “...лезский”, образующееся от названия страны. Мы размышляли по аналогии с Того и Конго, и ответ всплыл сам собой – “леголезский”, от известной всем страны Лего! Как же было велико наше удивление, когда правильным ответом оказалось скучное “силезский”... Поданную же нами апелляцию отклонили, приведя идиотический аргумент: “если бы и существовало прилагательное, образованное от слова “Лего”, оно звучало бы как “Леголэндский”... Ну че, баклан? Кхе-кхе... Съел?

Комментарий Игоря Бахарева и Антона Снятковского (команда "Ксеп", Москва):

Точно-точно, пельмень! "Ксепы" - уроды! Кхе-кхе...